Я нервно сглотнула. Общаться с Маркусом как-то резко расхотелось. Таким взбешенным я его еще не видела.

Понятия не имела, на что он на этот раз так разозлился, но было похоже, что мне сейчас влетит за что-то по полной программе. Знать бы еще, за что именно. Или лучше не знать?..

Глава 9. Сообщница

— Ты. Меня. Собиралась. Отравить, — без лишних предисловий, рыкнул Лоренсо, подходя ближе.

Нет, даже не так. Не «подходя», а стремительно надвигаясь на меня с самыми недобрыми намерениями. Глаза его заволокла непроглядная тьма. Черные одежды как никогда подходили к внешности, к резким движениям. На меня словно шло само зло. Бледное, лишенное любых человеческих очертаний. Мрак в оболочке мужчины.

— Ты всё не так понял! — по привычке начала защищаться я, а потом вдруг додумалась осмыслить сказанное Маркусом.

Постойте. Какое отравить? Кого отравить? Его?! Да зачем он мне сдался?! За кого он меня принимает, за ведьму, которая вечерами варит в котле отраву?

— Вообще-то не собиралась, — покачала головой, отодвигаясь от него. — Подожди. Кто тебе это сказал?

— Кэти, тебя видели служанки. Демон тебя разбери, весь дом подтвердил, как ты шляешься ночью и что-то подливаешь в еду! Я один, видимо, не знал, где шляется моя невеста! Я не поверил сразу, но проверил кухню и убедился, что вокруг полно твоих свежих следов и отпечатков пальцев именно на отравленной посуде. Все улики указывают на тебя.

Лоренсо пытался говорить спокойно, но злоба вперемешку с раздражением переполняли его голос. От чего интонации стали совсем холодными. Пробирало до мурашек. Я сделала ещё шажок назад и уперлась бедром в стол, на котором садовник обычно ковырялся в бесчисленных растениях. Сейчас он был чист, но появился очень некстати — ибо пресек мои попытки к тактическому отползанию.

— Какой смысл мне тебя травить? — попыталась воззвать к разумной стороне Маркуса. — Какая мне от этого выгода?

— Я тоже так подумал, — с отчаянием проскрежетал колдун, застыв в метре от меня. — Особенно, если учесть, что я — единственный человек, который способен вернуть тебя в родной мир.

Я уцепилась за эти слова с каким-то особым отрешением. Единственный человек... не может быть. А как же другие маги, храэны и прочие? Неужели моя жизнь действительно зависит от него? Получается, сейчас он прикажет вздернуть меня за то, чего я не совершала. И всё? Надежды на спасение нет?

В горле пересохло, и дышать стало невозможно. Сердце гулко колотилось меж ребер.

— Я был к тебе добр, — Маркус пересек разделяющее нас расстояние, навис надо мной. — Я назвал тебя своей невестой. Я хотел жить с тобой в согласии. Но ты...

— Услышь сам себя! — Я отчаянно взмахнула руками. — Получается, я подливала отраву в кастрюлю, так? Во-о-от. И как из общей кастрюли смог бы травануться ты один?! Да из неё всё поместье ело!

Мужчина задумался, но лишь на секунду.

— Тебя подкупил кто-то из моих врагов. Не удивлюсь, если использовался специальный состав, ядовитый только для меня.

— Кто мог меня подкупить?! Да я общалась только с Диной! Маркус, подумай головой!

— Тогда что ты делала ночью на кухне?

— Что-что? Ужинала. И завтракала заодно. Ты же не разрешил меня кормить. Как, по-твоему, я выживала все эти дни?

Моё лицо стремительно краснело. Я чувствовала, как начинает гореть кожа под испепеляющим взглядом Маркуса. Он был так близко, что я могла рассмотреть его в мельчайших подробностях. Лицо к лицу. Дыхание к дыханию.

— Ты нарушила мой приказ. Я не позволял тебя кормить.

— Но ты не запрещал кормиться мне самой. Никто из прислуги мне не помогал, так что теоретически приказ не был нарушен, — я облизала враз пересохшие губы. — Маркус, я тебя не травила. Клянусь.

Лоренсо продолжал стоять в опасной близости ко мне. Казалось, сейчас вскинет руку — и задушит. Или отвесит пощечину. Или заколдует насмерть. В таком состоянии он был способен на всё.

— Что на тебе за одежда? — мужчина коснулся бретельки моего платья. — Ты специально издеваешься надо мной? Насмехаешься, да? В мире, где строгие правила, ты вырядилась как...

— Эй! Она просто удобная!

— Эта тряпка удобна лишь для того, чтобы ее снять.

С этими словами он сделал то, чего я меньше всего ожидала — подхватил меня под бедра и усадил на стул.

— Ты нарываешься, Кэти, — его голос пьянил.

Челка падала Маркусу на глаза, но он не убирал её. Ладонь легла на мое колено, обвела его дерзким касанием. Мужчина будто специально проверял рамки дозволенного.

Но убивать передумал — и на том спасибо.

Кажется, мои объяснения его устроили.

А я... я даже не могла отстраниться. Застыла. Перестала даже дышать. Как завороженная, как заколдованная. Им. Его незримыми чарами. Его энергетикой. Его руки лежали на моем теле, и сквозь тонкую ткань ощущалось то, какие они горячие. Как близок он ко мне. Как я доступна для его касаний.

Я зацепилась взглядом за зажим на рубашке, чтобы не смотреть в лицо Маркуса. Внезапно камень на том начал полыхать магическим сиянием. Алым, словно кровь.

Мужчина оказался недопустимо близко, дыханием мазнул по губам.

— Кэти, посмотри на меня...

Я подняла взгляд на Маркуса и почувствовала, что тону в его глазах. Он смотрел на меня так... вызывающе, жадно. В этих серых глазах читалось неприкрытое желание — обладать мной. Сделать меня своей.

Но почему-то это не отталкивало. Скорее наоборот: манило к этому мужчине. Влекло так, что я с трудом сдержалась от того, чтобы не качнуться вперед, стремясь сократить расстояние между нами.

Он был сейчас так близко... его губы замерли в какой-то паре сантиметров от меня, и я чувствовала на себе горячие дыхание Маркуса. Его сладковатый парфюм кружил мне голову, такой густой и сочный аромат пряной вишни с легкой миндальной ноткой, м-м-м...

Я шумно втянула носом воздух, чувствуя, как мурашки бегут по коже от горячей ладони Маркуса, которая уверенно скользила дальше вверх по бедру.

— Почему меня к тебе так тянет? — прошептала я еле слышно, не в силах даже пошевелиться.

— Может, потому что ты тоже хочешь того же, чего и я? — глубоким голосом произнес Маркус.

— Ты негодяй и мерзавец, и испытывать к тебе влечение невозможно.

Маркус нехорошо так усмехнулся. Одна его ладонь огладила мои бедра и беспардонно скользнула к груди, к сердцу.

— Отчего тогда твое сердце сейчас бьется чаще, м-м-м?

— Я не...

Он не дал мне договорить, качнувшись вперед и накрывая мои губы своими. Вовлекая в чувственный поцелуй — такой нежный и одновременно страстный, что у меня голова закружилась от переизбытка эмоций.

Сама не заметила, как обвила шею Маркуса руками. Запустила пальцы в его волосы — оказывается, такие приятные на ощупь, шелковистые... Одно наслаждение было водить ощутимо ноготками по его затылку и чувствовать, как он также зарывается пальцами в мои волосы.

Поцелуй был такой дурманящий, упоительный. Пробуждающий во мне какие-то новые чувства. Полностью провалилась в сладострастные ощущения, просто наслаждаясь моментом здесь и сейчас. А здесь и сейчас я хотела целовать этого несносного мужчину, потому что целовался он восхитительно. Грех отказывать себе в таком удовольствии, я считаю!

Меня бросило в жар, когда Маркус подцепил лямку моего платья и сжал ее так, будто единственное, что он сейчас хотел, так это стянуть с меня лишнюю одежду, и...

Очнулась я только, когда поцелуй существенно углубился, а ладони Маркуса недвусмысленно заскользили по моему оголенному бедру.

Черт... Кажется, с размером выреза платья я действительно слегка погорячилась...

Первым порывом было дать хорошую пощечину — просто так, чтобы выплеснуть накопившиеся эмоции — но сил моих хватило только на то, чтобы оттолкнуть от себя Маркуса, прерывая поцелуй.

— Не... подходи... ко мне, — произнесла я, часто-часто дыша, упершись обеими руками в грудь Маркуса.

— Еще скажи, что тебе не понравилось, — он склонил голову набок, медленно облизнул губы, не сводя с меня порочного взгляда.